Том 2. Поэзоантракт - Страница 65

Вершины тряс еловый ветер;
День засыпал — и чахл, и тощ;
В лесу я ночью Тайну встретил.

Она спала вблизи костра;
Я стал будить, ее не видя…
Зачем припомнилась сестра
В гробу на черной панихиде?…

Я отошел в ночную глубь,
Воспоминанием ужален.
Шептало сердце: «Приголубь».
Но ум был строг и опечален.

Апрель

Памяти О.Н. Чюминой

Откройтесь, тихие, откройтесь, райские
Врата лазурные.
Украсьтесь, ангелы, в гирлянды майские,
В цветы пурпурные!
Встречайте ласково в Эдем грядущую
От жизни тягостной.
И пойте встречу ей, покой дающую
В лазури радостной!
Уснула добрая душа, свободная,
Уснула чистая…
Рыдай, душа моя! Гуди, отходная!
Живи, Лучистая!..

28 августа

За чаем после оперы

«Он лучший изо всех моих Хозэ», —
Прощебетала пылкая Ирина,
Изящно выпив ломтик мандарина.
Пел самовар. Отрезав сыр в слезе
И разорвавши розанчик, старушка
Прошамкала: «Ты, детушка, права;
В нем жизнь кипит и бьется за права».
«Бессмертие, — Ирэн мечтала. — Душка!..»

А знаете ли, милые mesdames,
(Ах, господа, мы многого не знаем!)
Что тенор, так понравившийся вам,
Уж не артист, а — кости под трамваем?…

Октябрь

Триолет («Чувство крылатое властно лишь миг…»)

Чувство крылатое властно лишь миг,
Мысль вдохновенная — век.
Что головою поник?
Чувство порывное властно лишь миг.
О, поспеши, человек,
Мысль полюбить, если ты не привык!..
Чувство любовное властно лишь миг,
Мысль вдохновенная — век!

Март

«Прохожей»

Дитя мое, дитя! давно расстались мы…
Давно! но, как вчера, близка ты и любима.
Зайди ко мне, вернись в студеный день зимы,
Ушедшая весной. Но ты проходишь мимо.

О, мог ли думать я, что так тебя люблю!
Ведь встреча наша мне казалася игрою…
Приди, любившая, любившая! молю!
Ушла любовницей, — вернись сестрою!

Март

«Игорь и Ярославна»

То было, может быть, давно,
А может быть, совсем недавно.
Ты, опираясь на окно,
Ждала меня, как Ярославна.

А я, как Игорь, что в полон
Был взят ордою половецкой,
Томился, звал, и Аполлон
Манил меня улыбкой детской.

Не мог препятствия кандал
Я сбросить пылу чувств в угоду,
И я страдал, и я рыдал,
Моля судьбу вернуть свободу.

Мне улыбнулся как-то день,
И я бежал к тебе бесславно.
Ты шла по саду, точно тень,
Грустна, верна, как Ярославна,

Была задумчивая ночь
Погружена в свои загадки…
Ты шла спокойно, без оглядки,
Я — за тобой, но вскоре — прочь:

Раз не почувствовала ты
Своей душой, чутьем прихода
Того, кто близок, — что мечты!
Что упоенье! Что свобода!

И я ушел… В душе темно…
А ты все ждешь, как Ярославна…
То было, может быть, давно,
Но может быть, совсем недавно.

Январь

«Где грацией блещут гондолы…»

Где грацией блещут гондолы,
Лавируя гладью лагун;
Где знойно стрекочут мандолы;
Где каждый возлюбленный — лгун;
Где страсть беззаботна, как люди;
А люди свободны, как страсть;
Где гении столько прелюдий
Напели потомству; где пасть
Умеют победно и славно;
Где скрашена бедность огнем;
Где чувствуют смело, — недавно
Я думал о крае таком…

Июнь

В альбом Изабелле Гриневской
(мадригал-триолет)

Среди созвездья поэтесс
Вы многих-многих звезд светлее.
Среди Парнаса виконтесс —
Одна из первых поэтесс!
Поете Вы — и жизнь алее,
Чем розы гаснущих небес…
Среди созвездья поэтесс
Вы многих ярких звезд светлее.

Сентябрь

Турецкое романсеро

Во дворце Ильдиз-Киоске,
В экзотическом гареме,
Жены рвут свои прически,
Позабыв о томной дреме.

Мудрено ли? вот обида!
(Их понять вы не хотите ль?)
Увезут Абдул-Гамида,
А ведь он их повелитель.

Поневоле игры в жмурки
Начались у женских взоров…
(Разорились младотурки
Над устройкою «терроров»).

И, пожалуй, продадут их
Ни за грош с аукциона…
И в гареме лиц надутых —
Сколько капель с небосклона.

Лишь десяток одалисок
Был догадливее прочих
И представил точный список
Всех, до горестей охочих…

Повели Гамид-Абдула
В заточение со свитой!
Снова женщина обдула
План мужчины, плохо свитый:

У опального султана
И почет, и свита женщин.
Снова он властитель стана,
Хоть унижен и развенчан.

Весна

Петербург

Соловей

Борису Верину — Принцу Сирени

Вы — Принц фиолевой сирени

И друг порхающей листвы

Весенней осени, осенней

Весны нюанс познали Вы…

Поэзы

Эти импровизации в ямбах выполнены в 1918 г., за исключениями, особо отмеченными, в Петербурге и Тойле.